Дочь мобилизованного просит распространить историю своего отца, который умер в начале мая. 42-летнего разнорабочего из Читы Виталия Анисимова увезли на войну против Украины со сломанными ногами. Его дочь Анастасия повторяет, что отец вообще не должен был оказаться на войне изначально из-за тяжелых хронических заболеваний. После того, как его мобилизовали, у Анисимова начались внутренние кровотечения, в итоге – рак легких и сепсис. Врачи фиксировали все симптомы, но игнорировали их и продолжали держать инвалида на фронте.
Текст: проект "Окно"
"Увезли на фронт на коляске"
У 42-летнего Виталия Анисимова была редкая болезнь.
– Мальформация малой кривизны кардиального отдела желудка с множественными желудочными кровотечениями(мальформация – сосудистая патология, при которой вены и артерии небольшого диаметра, переплетаясь друг с другом, образуют сосудистый клубок). В 2019 году папе сделали сложную операцию и с трудом спасли. Врачи буквально вырвали его у смерти. Из-за такой страшной болезни он и работать-то толком не мог – иногда разнорабочим по домам помогал с мелким ремонтом, тяжести нельзя было поднимать. А в 2022 году за ним вдруг пришли! – говорит 19-летняя дочь Виталия Настя.
По ее словам, никакой повестки отцу не посылали – в дом сразу пришли сотрудники военкомата и забрали его в учебную часть.
– Сказали: "Нам все равно на твои диагнозы – по нашим бумагам ты подходишь". Уволокли в часть, – вспоминает Анастасия. – По закону он уже не должен был служить. Его здоровье было слишком хрупким – в любой момент у него могло открыться внутреннее кровотечение, постоянная слабость была. Но им просто наплевать.
Через несколько дней Анисимов неудачно упал и сломал обе ноги.
– Конечно, я виню в этом часть – там и нагрузки были, которые ему непозволительны, и лечения никакого. При оскольчатом переломе обеих ног ему вставили спицы и заставили ходить! Вместо того, чтобы перестать мучить больного и травмированного человека, ему дали категорию "Г" (временно не годен), а через два месяца прямо на костылях отправили на фронт! В Украину! – возмущается Настя. – Но сначала мы об этих жутких планах не знали. Меня попросили приехать в часть и забрать его документы и костыли – мол, выдадут "военные" костыли. Ему даже поговорить со мной не дали. Он доковылял до меня – как сейчас помню, очень долго шел до проходной, никто ему не помог. Подошел, отдал документы, костыли – обратно на инвалидной коляске повезли. Кто мог в здравом уме предположить, что человека в инвалидном кресле завтра отправят в окопы?!
Об этом Анисимовы узнали через несколько дней, когда Виталий позвонил уже с первой линии фронта.
– В конце января его увезли. 31 января он вышел на связь. Сказал, что в части, куда его привезли, сами все в шоке: "Зачем ты нам тут на костылях?", "Почему ты без медицинских документов (оригиналы в забайкальской части Анисимова заставили отдать дочери)?" – говорит Настя. – Прямо в окопе инвалид и находился, принеси-подай. Через несколько дней у него ноги опухли и стали кровоточить – увезли в госпиталь, оказалось, что спицы куда-то не в ту сторону пошли – одна из спиц куда-то в середину ноги ушла. Видимо, от нагрузки. Началось воспаление. Папа звонит в панике: "Настя, они говорят – надо ампутировать обе ноги! Что делать? Без документов меня тут не лечат!". А меня туда не пускают, я с трудом нашла девушку, медика, та согласилась довезти ему оригиналы его меддокументов. А сама написала заявление в военную прокуратуру – так и так, моего отца, несмотря на очевидные проблемы со здоровьем, отказываются демобилизовать. Проверяли очень долго, потом прислали ответ – "нарушений не выявлено"! Понимаете, человека с такими диагнозами, в коляске(!) увезли на фронт, а у них "нет нарушений".
Валерий спустя несколько дней позвонил дочери и подтвердил, что все документы ему привезли. Но ситуацию это не улучшило.
– Он попал в госпиталь в январе (2023 года), а в феврале его уже оттуда попросили. Опять же на костылях увезли в часть (№21250), то есть в окопы! Я была в шоке. Мы-то думали, что раз попал в госпиталь, его долечат хотя бы. Но его опять увезли на фронт, это был какой-то адский замкнутый круг. Он уже к тому времени был в панике, говорил, что ему там все твердят: ну, если ты сюда приехал, значит, тебе здесь уже, видимо, судьба умереть. Что-то в этом роде постоянно твердили. "Ты уже здесь умрешь, ты никуда не вернешься", – повторяет Настя. – Ему дали позывной "Костыль". Смешно, да?
Четыре месяца Анисимов передвигался исключительно на костылях, но продолжал "нести службу" в части № 21250. В июне 2023 года ему впервые дали отпуск на две недели.
– Все это время мы пытались его подлечить. Все за свой счет, потому что со страховкой были проблемы – в общем, ее ему так и не оформили, – говорит Настя и признается, что уговаривала отца не возвращаться в часть после отпуска. – Мысли не возвращаться? Конечно, были. Но его запугали какими-то совершенно дикими угрозами. Например, депортации! Нет, он гражданин России, и я не понимаю, почему вдруг стали угрожать так. Но факт – отец говорил, что будет добиваться демобилизации "законным путем". В итоге эта жизнь в окопах довела его до смерти. Когда у него случались кровотечения – его отправляли на несколько дней в госпиталь и потом обратно. У него были явные симптомы рака легких, но болезнь диагностировали только после смерти! Он проходил две ВВК (военно-врачебные комиссии), несколько раз был госпитализирован – никто не выявил рак, его просто не проверяли толком.
В октябре 2024 года Виталий Анисимов попал по экстренной госпитализации в реанимацию с желудочным кровотечением. Чтобы оказаться в этот момент в Уссурийске, Анисимову пришлось "заплатить за отпуск".
– У меня нет доказательств этому, я понимаю, но отец сказал, что заплатил больше 100 тысяч рублей командирам, чтобы ему оформили отпуск. Из него он уже не вернулся. Командиры угрожали ему СОЧ (самовольное оставление части), буквально угрожали завести уголовное дело, – говорит Настя. – Но состояние его было уже такое ужасное, что ВВК наконец поставила ему категорию Д (не годен) и отправили домой "лечиться". Но было уже поздно.
"Вы довели его до смерти"
По словам дочери, медики к моменту "увольнения со службы" уже не давали Виталию никаких шансов на жизнь.
– Он уже не мог жить без обезболивающих, не мог спать – просто не спал дольше часа в принципе. Однажды он даже от боли и безысходности пытался покончить с собой. За эти два года на войне он был сломлен не только физически, но и морально. Стресс. Страх. Ужас. Конечно, это из-за войны, из-за принудительной отправки туда. Человека с тяжелейшими заболеваниями и сломанными ногами мобилизовали незаконно! Когда его состояние стало катиться по наклонной, ему даже не дали денег на лечение – обещали страховую выплату, обещали "разобраться", но обманули. Вернули "лечиться" человека уже фактически при смерти, когда от здоровья не осталось ничего – уже были проблемы с почками, давлением, кровотечения стали безостановочными, – говорит дочь Виталия. – Папа умер 4 мая, не дожив 5 месяцев до 43 лет. Когда я после его смерти позвонила в страховую компанию, мне ответили, что никаких документов о выплате в итоге так и не было зарегистрировано.
Хоронила Виталия семья за свой счет.
– В документах военно-врачебной комиссии не было ни слова о том, что на весь список его болезней повлияла жизнь в окопах. Ни одного обследования легких за все госпитализации и ВВК. Ничего. Вы что, какие выплаты?! После смерти Минобороны даже не посмотрело в нашу сторону, – говорит Настя. – Мне и не нужны их деньги. Я просто хочу, чтобы они понесли ответственность за то, что угробили человека. Судебно-медицинская экспертиза готова, но мне не дают ее результаты. Сотрудник морга был в шоке от этого – якобы первый раз такое. То есть устно мне подтвердили итоги экспертизы – рак легких последняя стадия и сепсис (патологический процесс, в основе которого лежит реакция организма в виде генерализованного воспаления на инфекцию). А на руки военная часть отказывается выдавать. Видимо, боятся, что я в суд пойду. А я и пойду.
Анисимова написала в военную прокуратуру заявление с требованием выдать результаты судебно-медицинской экспертизы.
– Никому не был нужен он сам – его состояние, его боль, его диагнозы. Понадобилось только тело. Чисто для отчетности. Просто числиться, просто быть "в строю", – рассуждает дочь погибшего. – Подумайте, инвалиду по приезду на фронт выдали сразу оружие! А он даже ходить не мог.
